История становления советской кулинарии

Тёплым летним вечером 1936 года народный комиссар пищевой промышленности Анастас Микоян собирался в отпуск. Впереди заманчиво маячил месяц в Сочи вместе с любимой супругой Ашхен Лазаревной и пятью сыновьями. Оставалось только попрощаться с Иосифом Виссарионовичем, и можно отбывать на юга. 

Когда Микоян завёл речь об отпуске в Сочи, «вождь народов», раскуривая трубку, вдруг сказал ему: «А что тебе, дружище Анастас Иванович, делать в Сочи? Не поехать ли тебе на пару месяцев в Америку? И отдых тебе там будет, и изучение опыта американского пищепрома».

Микоян, хоть и носил неформальный титул «любимого наркома Сталина», всё же решился возразить вождю: мол, родные не поймут, особенно жена. «А ты бери её с собой,– улыбнулся вождь,– а детки твои пусть у нас в Крыму отдохнут. Для общего, так сказать, спокойствия. Дадим тебе денег, сколько нужно, чтобы сразу купить технику, которая понравится, все полномочия, чтобы договоры заключать. Ну и сопровождающих, конечно. Человек десять, не больше…» 

Не ручаюсь за точность приводимого диалога, но суть его была именно такой: Микоян с супругой волею вождя был отправлен в Североамериканские Соединенные Штаты, чтобы присмотреть там что-нибудь подходящее для нашей страны. И уже через неделю небольшая делегация отправилась в Америку. Сначала поездом в Берлин, затем в Париж, а потом из Гавра пароходом «Нормандия» прямиком в Нью-Йорк… 

О вкусной и здоровой пище 

Через три года после упомянутой поездки в СССР была опубликована «кулинарная библия» – «Книга о вкусной и здоровой пище», которая появилась при непосредственном участии Анастаса Микояна и буквально проникнута преклонением перед американским опытом и желанием перенести его на советскую почву. По этому поводу сам нарком вспоминал слова «лучшего друга советских пищевиков»: «Не случайно товарищ Сталин сказал, что нам нужно соединение русского революционного размаха с американской деловитостью». 

А в книге постоянно встречаются цитаты типа: «Намечая меню завтрака, полезно вспомнить хороший американский обычай: подавать к раннему завтраку различные фрукты». Или: «В Америке производство филе получило чрезвычайно широкое развитие. В последние годы выпуск филе организован и в СССР».

Правда, следующие, послевоенные издания «Книги о вкусной и здоровой пище» вышли уже несколько «кастрированными». В 1952 году исчезли все упоминания об Америке и американской еде, в 1954 году о Сталине, в 1974 году о Микояне.

Как будто и не было знаменитого американского путешествия «любимого наркома», который привёз и внедрил в жизнь советских людей такие виды продуктов и такие технологии, которые они через какое-то время стали считать исконно советскими, несмотря на то, что изначально на упаковках и машинах было написано «Made in USA»… 

Советского мороженого не было. И нет… 

В первом же пункте пребывания в США – Нью-Йорке делегация во главе с Микояном попробовала на вкус и отобрала в качестве перспективных восемь сортов мороженого. Памятные многим нашим читателям со стажем пломбир сливочный и молочный, крем-брюле, эскимо, ванильное, фруктовое мороженое были рекомендованы для производства в СССР. Первые образцы его появились в продаже 4 ноября 1937 года. 

Микоян вспоминал: «Большую пользу принесло нам знакомство с производством мороженого. У нас со стародавних времён повелось изготовление мороженого кустарным, ручным способом. Задача состояла в том, чтобы развить машинное производство и сделать мороженое дешёвым и доступным. Спрос на него у нас повсеместный, его с удовольствием едят теперь дома и на улице, в кино и театрах, летом и зимой. В результате мы привезли из США всю технологию промышленного производства мороженого. Вскоре при Московском холодильнике № 8 было завершено строительство первой фабрики мороженого, оборудование для которой было решено закупить в США. И действительно, на закупленном в США оборудовании наша фабрика, начиная с 1938 г., стала выпускать мороженого более чем вдвое против ранее запланированного».

Качество лакомства контролировалось жесточайшим образом, а введённый 12 марта 1941 года ГОСТ 117-41 «Мороженое сливочное, мороженое пломбир, фруктово-ягодное, ароматическое» был одним из самых жёстких стандартов в мире. Основой качества были натуральные ингредиенты, исключительно молочные жиры и отсутствие консервантов. 

Практически четверть века, учитывая интерес могущественного Микояна к данному продукту, какие-либо «шалости» с рецептурой были исключены. Именно Анастас Иванович удерживал настоящее американское качество мороженого до тех пор, пока сам сохранял влияние на политическом Олимпе. Можно как угодно оценивать и интерпретировать события, но после свержения Хрущёва и прихода к власти Брежнева, который недолюбливал Микояна, прошло всего два года, и «микояновское» мороженое стало постепенно уходить в небытие. 

В 1966 году установление ГОСТов на мороженое отдали регионам. Где-то (особенно в Москве и Ленинграде) качество сохранялось, в других местах с целью удешевления готового продукта его стали «бодяжить». А в 1986 году система окончательно рухнула: мороженое начали производить по «техническим условиям». Это совпало с появлением множества химических ароматизаторов, стабилизаторов и прочих добавок, которые придавали мороженому «идентичный натуральному» вкус. Тот самый, который мы с вами можем в полной мере ощутить, если купим наше современное мороженое. И тут хочется вспомнить добрым словом и Микояна, и его американский вояж… 

Кое-что о майонезе «Провансаль» 

Моя мама жила в доме, расположенном буквально в двухстах метрах от «Смоленского» гастронома (кстати, сам термин «гастроном» придумал тоже Микоян). Она рассказывала, как москвичей в 1937 году (ей было 11 лет) приучали к использованию майонеза. Новый продукт, только появившийся в продаже, почему-то никого не интересовал. Рекламы на ТВ и радио тогда не было, на плакатах этот соус стали рекламировать только через год. А в залах «Смоленского» стояли девушки с подносами. На них лежали кусочки хлеба, намазанные майонезом, которые предлагали всем желающим «на пробу». Народ пробовал и удивлялся нестандартному вкусу.

Старорежимные бабушки и дедушки с ностальгией вспоминали дореволюционные домашние майонезы, а новые советские граждане постепенно начинали интересоваться желтовато-белым продуктом в банках с завинчивавшейся крышкой. 11 сентября 1936 года в Чикаго на сельскохозяйственной выставке Микоян ознакомился с технологией производства майонеза, получившего впоследствии наименование «Майонез провансаль». 

А потом посетил майонезный завод и заключил соглашение на производство майонеза по американской технологии в СССР. Этот продукт советско-американского сотрудничества пережил и Великую Отечественную войну, и борьбу с космополитизмом (тогда просто перестали упоминать о его происхождении), и смерть Сталина, и Хрущёва с Брежневым… 

Внук Анастаса Микояна Владимир вспоминал: «У меня был один случай с директором Московского жирового комбината, ныне покойным, известнейшим нашим специалистом в масло-жировой области Леонидом Павловичем Азнаурьяном… Я его убеждал видоизменить рецептуру майонеза «Провансаль» и использовать некоторые новые ингредиенты, которые позволяют удешевить продукт. 

На что он мне сказал: «Этот майонез утверждён по рецептуре, подписанной твоим дедом. Какие ещё могут быть ко мне вопросы? Я его сохраню и буду сохранять так, чтобы люди знали, что вот у меня тот самый классический майонез». Но всё же настоящий, «микояновский» «Майонез провансаль» продержался на прилавках нашей страны около полувека и был неотъемлемой частью советского застолья: от новогодних праздников и дней рождения до поминок и проводов в армию…

Сталин терпеть не мог сухое шампанское 

Интересная история произошла с началом массового производства напитка, который назывался «Советское шампанское». Летом 1936 года перед поездкой в Америку Анастас Микоян говорил: – Товарищ Сталин сказал, что стахановцы сейчас зарабатывают много денег; много зарабатывают инженеры и другие трудящиеся. А если захотят купить шампанское, смогут ли они его достать? Шампанское – признак материального благополучия, признак зажиточности!

В 1936 году с «подачи» Микояна было принято постановление ЦК и Совнаркома СССР, в соответствии с которым планировалось выпускать «Советское шампанское» в огромном количестве. Естественно, традиционным способом изготовить 12 миллионов бутылок за 5 лет было невозможно, поэтому решили использовать метод, который в 1907 году изобрел Эжен Шарма. 

Сейчас всем известно, что большинство «шампанских», а на самом деле просто «игристых» вин производится в огромных резервуарах, а не выдерживается в бутылках. Поездка по США с посещением завода «газированного шампанского» в Окленде окончательно убедила Микояна в том, что относительно дешёвый и приятный на вкус напиток нужно делать по этой технологии. Руководить процессом было поручено известному ещё в царской России виноделу Антону Фролову-Багрееву, который приспособил итальянско-американский метод к нашим условиям. 

Первый комплект оборудования (для ростовского завода) был закуплен у французской фирмы «Шосеп». Массовый выпуск «Советского шампанского» начался в 1937 году. Сталину, как вспоминал Микоян, не нравились сухое шампанское и «брют». А вот сладкое и полусладкое он пил с удовольствием. Производство «кислятины» чуть не было свёрнуто, но «любимый нарком Сталина» убедил вождя в том, что на экспорт эти напитки нужно производить. В результате напиток стал поистине «народным», и никакой Новый год, никакая свадьба не могли обойтись без «Советского шампанского». Другого, настоящего, у нас в стране тогда не было… 

Хлеб – всему голова! 

Казалось бы, что могла какая-то там Америка дать Советскому Союзу – наследнику великой хлебопроизводящей России для производства основного массового продукта питания – хлеба? Оказывается, могла, да ещё как! 

Микоян писал по этому поводу: «Надо сказать, что в те времена в нашей стране промышленным хлебопечением обеспечивалось менее 40% городского населения. Крестьянство, составлявшее тогда большинство населения нашей страны, обеспечивало себя хлебом самостоятельно, за счёт домашней выпечки. Поэтому перевод советского потребителя на фабричный хлеб равносилен революции в этой области быта. В США в те времена на хороших заводах всё было механизировано: к хлебу не прикасалась рука человека. 

Все это упиралось в технику, и мы считали, что незачем, так сказать, заново «изобретать велосипед», коль он уже изобретен другими. Поэтому многое было взято нами у американцев. Так, например, мы привезли из Америки механизированный способ изготовления булочек, которые до того изготовлялись вручную и назывались «французскими». Новый тип булок мы назвали «городскими».»

В сентябре 1936 года в Чикаго Микоян ознакомился с промышленным производством хлеба и закупил оборудование для хлебозаводов. Обращусь к нашим читателям, особенно тем, кто помнит продукцию наших хлебозаводов до середины 80-х годов. Не правда ли, «городские» булочки ценой в 7 копеек за штуку были замечательными? Но кто-то вспомнит, что даже эти относительно «массовые» американского происхождения булки свободно продавались только в крупных городах. А в глубинке было, как правило, два основных вида хлеба: чёрный и белый (впрочем, скорее он был серым). И вот эти-то виды хлебопродуктов производились по истинно советской технологии, хотя иногда и на сохранившемся американском оборудовании… 

И домашние холодильники тоже… 

Я думаю, что Анастас Микоян несколько лукавил, когда в своих воспоминаниях писал следующие строки: «Находясь в Америке, я с удивлением увидел на заводе «Дженерал Электрик Компани» специальный цех по производству домашних холодильников. Этот цех ежегодно выпускал в продажу свыше 100 тысяч таких холодильников, пользовавшихся огромным успехом у населения. Возвратившись из США, в беседе со Сталиным я поставил вопрос о том, чтобы приступить и у нас к массовому производству домашних холодильников, причём организовать производство на нескольких наших наиболее крупных машиностроительных заводах (что впоследствии и было сделано). 

Однако тогда Сталин не согласился со мной, ссылаясь на то, что на значительной территории страны зима длинная и поэтому особой надобности в холодильниках нет, а в летние месяцы наше население привыкло держать продукты в ледниках и погребах и к тому же наши заводы тяжёлого машиностроения очень загружены, в том числе оборонными заказами. Последний аргумент был, конечно, решающим».

Уж кто-кто, а «любимый нарком» не был неинформированным и наивным человеком. И он, будучи хорошо знакомым с Сергеем Мироновичем Кировым, наверняка знал, что тот ещё в 1933 году выписал себе из Америки бытовой холодильник той самой фирмы «Дженерал Электрик», которую Микоян посещал в США.

Некоторые историки, кстати, утверждают, что второй такой холодильник (а он стоил в начале 30-х порядка двух автомобилей «Форд») был у самого Микояна. А «кировский» агрегат, сохранившийся до сих пор, был несколько лет назад выставлен в экспозиции музея Кирова в Санкт-Петербурге. 

 Первые образцы советских бытовых холодильников, изготавливавшихся по образу и подобию американских, появились в 1939 году, но по-настоящему массовый выпуск их начался через десять с лишним лет. 

Как у нас в 1937 году чуть не появился «Макдоналдс» 

Прогуливаясь летом 1936 года по Нью-Йорку, Микоян обратил внимание на замечательный продукт местного общепита, продававшийся прямо на улицах: «Привлекло наше внимание массовое машинное производство стандартных котлет, которые в горячем виде продавались вместе с булочкой – так называемые «хамбургеры» – прямо на улице в специальных киосках… Котлета поджаривается с одной стороны, затем переворачивается на другую сторону – и в течение нескольких минут она готова. У этого же продавца имеются булочки. Он разрезает булочку, кладёт внутрь котлету, добавляет томат, ломтик солёного огурца или горчицу, и вот вам горячий бутерброд. Для занятого человека очень удобно». 

Не напоминает ли вам, уважаемые читатели, эта технология ту, что сегодня используется в московских, да и во всех остальных «Макдоналдсах»? Кстати, впечатлённый увиденным, Микоян, с присущим ему размахом, сразу заказал в Штатах 25 машин по производству котлет, которые могли производить два миллиона «советских гамбургеров» в день. А потом купил образцы жаровен для разогрева этих изделий и завод по производству булочек.

Но ведь в «Макдоналдсе» еду принято ещё и запивать. Озаботился Анастас Иванович и этим вопросом: «Большой интерес нашей группы вызвало и производство безалкогольных напитков. Мы тогда и сами выпускали довольно большое количество фруктовых вод, но гарантировать их равноценное качество на всех предприятиях ещё не могли. В Америке стандартное качество массовой выработки фруктовых вод обеспечивалось самой организацией производства, а именно – выработкой на нескольких заводах нужных экстрактов. Эти экстракты затем развозятся по стране. Состав экстракта у каждой фирмы одинаков и, как правило, очень высокого качества. Мы изучили процесс производства кока-колы, но при ограниченности в средствах мы тогда не в состоянии были наладить у себя подобное дело».

Скажу больше: выпуск гамбургеров в СССР начался в 1937 году, но вот на «Кока-Колу» денег не хватило – не захотели американцы продавать рецепт, предлагали лишь поставки концентрата. А Микоян в 1936 году мечтал о том, как наши граждане будут запивать гамбургеры «Кока-колой». Для тех, кто не помнит, скажу, что первый «Макдоналдс», где эта идея была реализована, открылся в США лишь 15 мая 1940 года… 

Так чью еду мы ели и едим? 

Итак, если внимательно изучить воспоминания Микояна и литературу о развитии пищевой промышленности в СССР в тридцатые годы, то можно констатировать следующее. «Любимый нарком Сталина» привёз нам не только мороженое, гамбургеры, майонез, шампанское и булочки. Он закупил заводы для производства мясных, рыбных и овощных консервов (с рецептурой продукции), заводы по изготовлению фруктовых соков. 

Были приобретены фабрики по производству сухарей, бисквитов, конфет и шоколада. Мы получили из Америки варёную колбасу, кукурузные хлопья, кетчуп, сгущённое и сухое молоко, машины для упаковки чая и кофе. В СССР появились американские заводы по производству сахара из свеклы, первые аппараты для машинной дойки коров, технология быстрого замораживания продуктов, «сухой лёд» и бытовые холодильники… 

Сам Микоян по этому поводу через много лет писал: «Вряд ли за два месяца можно было сделать больше, чем это удалось нашей группе. Но каждый из нас впоследствии, а порою даже и сейчас – сорок лет спустя! – находит в жизни родной страны какие-то приметы, отзвуки, следы той работы, которая была нами проделана в результате командировки в Соединенные Штаты осенью 1936 г. Пребывание в США оказалось для меня университетским курсом в области пищевой промышленности и американской экономики. Не имея законченного высшего образования, я вернулся оттуда как будто обогащённым, со значительными знаниями и с планом перенесения в нашу страну опыта развитой капиталистической страны».