По каким признакам мы решаем «вопрос о доверии»?

Лишь человекоподобный робот помог психологам наконец-то понять, как мы решаем, доверять или не доверять незнакомым. Про человека, которого мы давно знаем, можно сразу сказать, стоит ли ему доверять: его репутация говорит сама за себя. А если мы сталкиваемся с незнакомцем, о котором ничего не знаем? Проницательность у нас развита неодинаково, но обычно даже после минутной встречи мы всё-таки можем сказать, стоит вести дела с этим человеком или нет. При этом, если нас пытаются обмануть, мы вряд ли сможем объяснить, откуда у нас подозрения, просто скажем: «нутром чую».

Группа американских психологов решила окончательно и бесповоротно выяснить, по каким признакам мы решаем «вопрос о доверии», когда ничего не знаем о собеседнике. Учёные справились с задачей, однако метод, который они использовали, оказался едва ли не интереснее собственно результатов эксперимента. Очевидно, огромную роль в решении этого вопроса играют невербальные признаки, мимика и жесты. И, наблюдая за живым человеком, крайне сложно отделить один такой признак от другого: лицо говорящего находится в постоянном движении, и мимические признаки меняются при этом все и сразу. Чтобы решить эту методическую проблему, исследователи использовали человекоподобного робота, у которого можно было контролировать абсолютно любое движение. Эксперимент состоял в том, что человек в течение десяти минут «общался» с роботом, а в итоге нужно было решить, вызывает ли робот доверие. У современных психологов, разумеется, накопилось множество предположений о том, какие жесты и какая мимика важны в такой ситуации, но доподлинно проверить это не было возможности. Теперь же, с помощью робота, удалось сделать два важных вывода. Во-первых, разговаривая с человеком, мы действительно можем решить вопрос о доверии, основываясь исключительно на невербальных признаках. Это, разумеется, усугубляет важность языка мимики и жестов в нашем общении. Во-вторых, эти признаки проходят мимо нашего сознания и срабатывают по простой механической схеме «стимул — реакция», и механизм этот можно воспроизвести с помощью робота. Для психологов здесь, конечно, важно было узнать, что даже сложные психологические реакции вполне можно изучать с помощью вот такого управляемого неодушевлённого устройства. Можно, конечно, сказать, что эти результаты необходимы для проектирования роботов — социальных помощников, но для современной робототехники, очевидно, сейчас важнее несколько другие задачи.