Два слова — «Прости меня».

Последние дни перед началом Великого поста часто наполнены суетой и заботами. Ведь дома  — еще не опустевший от скоромного холодильник, в голове – память  об еще не угасшем веселье масленичной недели,  в душе – в душе так часто не ожидание великих, очищающих покаянием дней, а лишь грусть от будущего отсутствии вкусностей и привычных «радостей». Но  вот проходит пятница, заканчивается суббота и наступает последнее воскресенье перед Великим постом. Прощеное Воскресенье.

Для одних — трогательный и важный день, для других — красивая традиция, для третьих — привычный повод. Как часто многие вещи мы делаем по-привычке. По-привычке говорим «Будьте здоровы», на бегу отвечаем «Спасибо», думая о чем-то своем, шепчем «Спокойной ночи». Но иногда в эти слова вкрадывается гораздо больший смысл, а вместе с ним и значимость для нашей жизни. Фразе «Прости меня» мы научены давно. Научены произносить ее в детстве, когда хотели, чтобы сестренка продолжила с нами играть или мама дала посмотреть телевизор вечером. Научены произносить ее в подростковом возрасте, когда так хотелось снова болтать с подружкой часами по телефону и шептаться за партой в школе… Взрослыми — мы стараемся мириться с пожилыми родителями, ворчащими на нас по делу и без, с теми же подружками, наконец, — с любимыми. Но с возрастом все чаще возникают случаи, когда слова «Прости меня» приобретает более глубокий смысл и «цвет», чем сказанные на ходу, в промежутками между другими делами и мыслями. Но тогда эта фраза, легкая и удобная для решения проблем, становится невыносимо тяжелой и трудной. Она застревает на языке, тяжестью стучит в голове, мешает комком в горле. Кажется, можно уговорить себя сбросить обязанность попросить прощения на время, на «само собой рассосется», на «он (она) и так понимает», не говоря уже о таких удобных «а вообще — почему я?!» или «он сам виноват». И накапливаются грузом такие непроизнесенные фразы, все реже сдавливая укором сердце. Мы постепенно привыкаем к тому, что ходить становится не так легко, дышать — не так свободно, верить — не так просто. Начинает казаться, что так было всегда и будет всегда тоже. И вот есть один день в году, когда мысль о неисполненном долге встает со всей своей неотвратимостью и прямотой. Когда не отвернуться, не втянуть голову в плечи, не закрыться набором стандартных отговорок и причин. И таких долгов у нас чаще всего гораздо больше, чем вспоминается в первые минуты: «Прости» для родителей — за раздражение от их советов, от таких привычных жалоб на здоровье по телефону — ведь когда-то мы тоже станем «по ту сторону» телефонной трубки с нашими детьми. «Прости» для детей — за не проведённые вместе минуты и часы, за несказанную похвалу, за несдержанность в резких словах. «Прости» для любимых — за все поступки, которые не соответствовали слову «Любовь»… «Прости» для тех, кому должны мы, — за то, что забыли об этом так быстро. «Прости» для тех, кто должен нам, — за то, что помним об этом до сих пор. «Прости» для Того, Кто с такой Любовью и заботой дал и дает нам  жизнь, несмотря на все забытые и несказанные «прости»… «Прости» для Той, Которая каждый день умоляет Своего Сына дать нам еще время на то, чтобы вспомнить и осознать все это. Прилипший «груз» несказанного отдирается чаще всего с большим трудом. Но стоит один раз ощутить, как дышится полной грудью и насколько легче ходить с прямой спиной, чтобы запомнить и стремиться к этому Прощению каждый год. Еще лучше — каждый день. Всю жизнь. Стоит потратить этот день на то, чтобы вытащить из такой услужливо забывчивой памяти тех людей, вина перед которыми накапливалась изо дня в день или, наоборот, вдруг возникала случайно, «на бегу». Тех, перед кем не оправданы до сих пор собственной совестью. Два слова — «Прости меня». В них не гарантия от будущих ошибок или неправоты, но в них — возможность снова обрести способность верить и любить по-настоящему. Жить, а не просто дышать.