Космический корабль будущего и вопросы этики

Если человеку предстоит когда-нибудь поселиться на других планетах — что может оказаться необходимым для выживания людей как вида, учитывая, во что мы превратили нашу собственную планету — ему почти наверняка придется воспользоваться кораблями нескольких поколений: космическими судами, подготовленными не только для первоначального экипажа, но и для их потомков. Огромные расстояния, пролегающие между Землей и ближайшими обитаемыми планетами, а также малая вероятность того, что нам удастся когда-либо изобрести способ передвижения, по скорости превышающий скорость света, означают, что многим поколениям предстоит родиться, вырасти и умереть на борту такого космического судна, прежде чем оно прибудет в пункт назначения.

Подобного рода космический корабль должен будет стать микрокосмосом всего человеческого общества: с больницами и школами, жилыми кварталами и зонами для развлечений, с обеспечением безопасности и, возможно, даже с судебной системой. Продовольственные нужды экипажа могут потребовать сельскохозяйственного производства и аквакультуры, а возможно, даже разведения домашних животных (которые также могут понадобиться для колонизации). Поэтому создание такого судна представляет собой задачу повышенной сложности, которая встает не только перед инженерами, но и перед социологами. По каким критериям должен совершаться отбор членов экипажа и как организовать окружающую среду, чтобы свести к минимуму межличностные конфликты? Какой должна быть оптимальная численность экипажа для того, чтобы всех людей объединяла приверженность главной идее колонизировать новую планету и при этом не возникал серьезный риск саморазрушительного уныния или чрезмерного сужения генофонда? Требуется ли для психического здоровья экипажа воссоздание на корабле квазиестественной среды (с деревьями, травой и, возможно, дикими птицами и мелкими животными)? Наравне с технологическими и социальными проблемами, которые предстоит решать разработчикам таких кораблей, возникает целый ряд увлекательных философских и нравственных вопросов. Проблема, на которой хочу остановиться я, касается этики данного проекта, ограничивающего рожденные на корабле поколения рамками конкретной формы жизни, в отношении которой им не было предоставлено право голоса, что крайне сужает их собственные возможности. Космический корабль для нескольких поколений будет функционировать лишь в том случае, если большинство детей, рожденных на борту, смогут пройти обучение, чтобы сменить прежний экипаж. В отношении собственного жизненного проекта у них по сути не будет выбора. В лучшем случае они смогут выбрать среди доступных на корабле профессий: повар, садовник, инженер, пилот и так далее. Учитывая, что распределение ролей должно находиться под жестким контролем, люди могут быть лишены и этого. Если, к примеру, список желающих обучиться на повара окажется заполнен, то возможности найти свободное место уже не представится. Члены экипажа не смогут сделать выбор в пользу более созерцательной жизни, вступить в религиозную общину или (взять на себя роль, широко распространенную в обществе, оставленном их родителями) работать в сфере услуг. Они не смогут выбирать между полным или неполным рабочим днем, и так далее. Разумеется, подобные вопросы беспокоят многих из нас здесь и сейчас. Различия между Землей и космическим кораблем будущих поколений определяются масштабами, но по сути их многое связывает. Родители, как правило, хотят, чтобы их дети разделяли с ними общие ценности: будь то образ жизни, нация или социальные институты (так, многие родители будут огорчены, если их дети вступят в брак с человеком иного вероисповедания, и для многих оправданием религиозных школ отчасти служит тот факт, что они повышают вероятность знакомства и заключения брака в рамках сообщества). Другие осознают, что перед их детьми открываются не слишком разнообразные или богатые перспективы (например, в случае принадлежности к очень бедным сообществам), и такая же проблема возникает у людей, чей набор генов ограничивает условия для совершения выбора (например, болезнь Гентингтона). Но делает ли воспроизведение морально недопустимым сам факт того, что ребенок будет (или может) иметь ограниченный выбор? Детям, рожденным на борту космических кораблей будущего, на самом деле могут быть предоставлены более благоприятные условия (с доступом к качественному медицинскому обслуживанию, хорошему питанию, образованию и так далее), чем многим, рожденным в нищете сегодня. Но они все равно останутся заложниками проекта, который не выбирали. В Соединенных Штатах амиши обладают законным правом забирать своих детей из системы школьного образования раньше положенного, чтобы ограничить воздействие на них уклада современной жизни. Те из нас, кто опасается, что подобные меры ограничивают право детей на открытое будущее, должны быть обеспокоены гораздо сильнее перспективой, которая амишам даже не снилась. В конце концов, взрослые могут оставить общину амишей и нередко так и поступают. Между тем космический корабль покинуть невозможно, и очень немногим на его борту будут предоставлены альтернативные виды деятельности. Кроме того, родившиеся на борту столкнутся с беспрецедентными ограничениями в выборе. Так, многие миллионы женщин во всем мире не имеют права сами контролировать деторождение: большинство из нас считает это недопустимым, полагая, что каждый человек должен сам решать вопросы собственного воспроизводства. Но те, кому предстоит родиться на борту корабля, по сути не смогут сделать выбор в отношении родительства. Успех предприятия будет зависеть (по крайней мере для большинства из них) от рождения детей, а значит, в вопросах продолжения рода члены экипажа будут находиться (как минимум) под большим давлением. Им едва ли придется выбирать между семейной или холостяцкой жизнью, да и выбор потенциального партнера, вероятно, будет невелик (когда иные устроят свою совместную жизнь, остальным придется довольствоваться тем, что останется). Единственный способ обойти эти проблемы будет заключаться в проектировании и строительстве кораблей, размеры которых позволят вместить в себя человеческое общество во всей его полноте и многообразии, способное предоставить его членам широкий спектр альтернатив и видов деятельности. Огромные затраты и трудность приведения в движение корабля таких размеров позволяют предположить, что осуществить этот замысел едва ли возможно. Вопрос об этической допустимости таких космических судов — даже если не рассматривать участь детей, обреченных на конкретный образ жизни, который они не выбирали — кажется, зависит от того, насколько цель, скажем, выживание вида, сама по себе значима, чтобы оправдать их существование. На этот вопрос я не буду пытаться ответить. Учитывая, что космические корабли, рассчитанные на несколько поколений — дело далекого будущего, эта проблема стоит не столь остро. Но и сегодня, в разных масштабах и в разных формах, будущее большинства детей, рожденных на нашей планете, оказывается ограниченным: бедностью, религиозными убеждениями или надвигающимся ухудшением экологической обстановки. Сам вопрос о правомерности существования космических кораблей с несколькими поколениями на борту дает нам свежий взгляд на допустимость ограничений, которые мы накладываем сегодня на человеческие жизни здесь, на самом большом корабле бывших и будущих поколений — на нашей планете.